Простояв в позе преклонившегося рыцаря секунд 10, Хисаги поднялся и занял то место, где когда-то стоял Канаме Тоусен. Взгляд шинигами был установлен на стене. На самом деле он смотрел в "мертвую" точку, не видев ничего вокруг, а думав лишь о своем. "Как мало времени прошло, а я стою тут вместо вас. Со времени вашего ухода, я изменился, но до вас мне ещё далеко, капитан... . Наверное, если бы сейчас небыло капитанов и  лейтенантов, Хисаги, возможно, упал бы на колени и взревел, слишком много эмоций, которые преходиться держать в себе. Сейчас такое позволять себе нельзя, поэтому Хисаги продолжал держать себя в руках, отогнав мысли про Канаме, и решив задуматься о цели этого собрания, бросил короткий взгляд на Ичимару. Ичимару Гин... Бывший капитан 3-его... Кира каково тебе сейчас? - прищурив глаза, лейтенант устало вздохнул, что-то сказать он просто не имел права, да и что может сказать простой лейтенант в обществе капитанов? Он лишь одобрительно кивнул, услышав слова Уноханы-тайчо...

Что сейчас мог сделать Тоуширо? Стоять и слушать. Даже когда Ичимару упомянул лейтенанта Хитсугаи, которого позже могли обвинить в чем угодно из-за брошенных Гином слов. Все что мог капитан 10-ого отряда это всем видом показывать свое недовольство.  Опоздавшие начали прибывать, и реяцу юного гения слабо поколебалось когдаон почувствовал Хинамори.
- Ее зачем?! Ей и так плохо... Хинамори,  - недовольный взгляд юного дарование перешел от Гина, на Главнокомандующего.  Со-тайчо был как всегда непоколебим, ему никогда не было дело до личных эмоций.
И Хитсугае надо было научиться этому. Поэтому парень проводил Момо, до ее места своим ледяным, и ничего не выражающим взглядом.
Тут высказалась Унохана-тайчо, и Ямамото-со-тайчо решил-таки выслушать Ичимару. Тоуширо полагал, что Лису верить нельзя, и в его словах не будет, ни слова правды, посмотрев на Ичимару, юный гений продолжил молчать.

Взглядом окинув пришедших после нее, она снова взглянула на серебристую голову предателя, теперь певшего о готовности помочь, и ей почему-то не хотелось этому верить. А еще что хуже - хотелось поговорить с ним о Айзене.
Он пришел потому, что ему наскучили его планы? Или это уловка? Айзен-тайчо - предатель... Не хотелось верить. Пожалуйста, не надо его трогать...  Я...
Она молчала, моля в себе всех богов о том, чтобы не принимали поспешных решений, что бы Ичимару остался здесь, и остался живым. Ямамото-сотайчо решил выслушать и его, и доля облегчения тронула сознание. Она не знала, зачем ей это, не знала чем это может кончиться. С замиранием сердца она ждала слов хитреца, которые на шаг могли приблизить к завершению эту странную пытку, затянувшееся собрание, наконец решить его собственную судьбу.

Зал Собрания Капитанов постепенно пополнялся опоздавшими представителями обезглавленных отрядов. В данной ситуации по уставу они имели те же права , что и капитаны на период совещания, потому, что именно они предоставляют интересы своих дивизий.
Сой Фон поочередно одарила вошедших предвзятым и недовольным с примесью холода взглядом.
Кивком поприветствовать очередного вошедшего капитана и ждать, того, что скажет Ичимару.

Отредактировано Soi Fon (2009-07-18 10:28:41)

Гин уже давно выпрямился, осторожно перенеся большую часть веса собственного тела на здоровую ногу, и, улыбаясь, в который раз внимательно осмотрел помещение и капитанов. Улыбка Ичимару стала шире, когда он увидел, сколько ненависти, неприязни, равнодушия было в этой комнате здесь и сейчас. Даже раньше, когда предатели еще не ушли  в Уэко Мундо, и никто не знал, какие планы зреют в голове у Айзена Соуске, почти каждое собрание превращалось в нечто. Постоянные споры, неприязнь по отношению друг к другу, нетерпение, неприятие… Чего только не было… Бывший капитан мысленно хмыкнул, почти ностальгически вспоминая прошлое, и ему удалось со всей искренностью, которую он был способен изобразить, начать речь, глядя прямо на Ямамото-со-тайчо:

- Что ж. Раз уж меня так внима-ательно все слушают, я, пожалуй, начну. Как я уже говорил, планы Айзена я стал считать несколько утопичными-и и поэтому, - короткий смешок, - ушел от него. Та информация, которой я хочу поделиться, довольно интере-есна и, надеюсь, своевременна для вас, - предатель выдержал небольшую паузу и снова продолжил. – В ближайшее время, а точнее, в ближайшую неделю, Айзен планирует нападение на Каракуру. Нападение будет серьезным, - Гин немного помолчал, раздумывая, стоит ли сказать еще что-либо, и все же добавил: - Целью нападения будет узнать силы и готовность Сейретея.

После этой довольно короткой речи Ичимару, предвидя, что сейчас начнется либо обсуждение, либо споры, либо еще что, снова спокойно уселся удобно на пол, готовясь к любой реакции капитанов.

« - Будет весьма интересно послушать их. Капитаны просто не смогут промолчать. Да и на реакцию лейтенантов тоже интересно будет посмотреть. Особенно на Хинамори… А что будешь делать ты, Изуру-у-ку-ун?»

Ба… Ну, началось. Сейчас будем играть в игру «Ичимару Гин, скажи правду, а не то мы из тебя сдедаем фарш». Собственно, мы и так его сделаем – «они» сделают, –  Маюри посмотрел на будто на пороховой бочке сидящего Тоширо, нарочито холодную Сой Фон и, как обычно, воинственно настроенного одиннадцатого капитана. На лейтенантов Куротсучи глядеть не стал – слишком подавленный они имели вид. Иначе, портили и без того гнетущую атмосферу.
Впрочем, есть жертва, есть и хищники. Осталось только перебить хребет, выражаясь словами Кенпачи.
- Ичимару Гин, –  Куротсучи выдержал паузу, тем самым обращая на себя внимание  незваного гостя Сейрейтея, – считаешь, что сказанного достаточно для твоего освобождения? Очень жаль, но эта твоя сверхсекретная и очень важная информация  не спасет твою шкуру от участи заключенного. Подробности нападения, время, участники и их количество, Гин. А может, –  тайчо вновь понизил голос для пущего эффекта, – может, ты предпочитаешь разговаривать в менее непринужденной обстановке? Это несложно организовать, знаешь ли, – многозначительно хмыкнул двенадцатый капитан. Уж кому-кому, а ученому было известно значение фразы «допрос с пристрастием».
- Что касается «свернуть шею», как вы говорите, Зараки-тайчо, разумнее выслушать испытуемого, чем  лишать его голову возможности говорить. Хотя вам  невдомек, что голова может и думать, уж простите, – съязвил в адрес ответствовавшего ранее Зараки Кенпачи Маюри.

Ichimaru Gin

ООС: пост написан полностью по той простой причине, чтобы будущего игрока не заставлять "наращивать" не свои слова и мысли.

Альбинос про себя улыбался гораздо шире, чем окружающей публике, ведь в театре главное – заставить зрителя поверить. Казалось, чем больше яда на него льется, тем сильнее тому нравится происходящее. Отрицательные эмоции имели привычку входить в ежедневный рацион, иначе – пресловутая скука. Разумеется, Ичимару не забывал, что одна из первостепенных задач сейчас – спасти свою шкуру, а иной расклад событий ему никак не приходился по лисьему нраву, для которого самое оно – исключительная ласка и бережность.
«Ах, вы все еще так неравнодушны к моей скромной персоне, даже лестно», - в другом положении он бы непременно спровоцировал Зараки, чтобы лишний раз убедить – и словесно, и физически, кто есть кто. Но не об этом наше представление.
- Ямамото-со-тай-чо, - протянул альбинос с пола, по-птичьи склонив голову набок, - я полагаю, что Сообществу душ никак не хочется лишаться… - он нарочно выдержал паузу, а уголки губ чуть больше дернулись вверх, - печати, что так непременно бережно охраняется вторым отрядом в Мире Живых? – В голосе скользило неподдельное удивление. Должен попасть в цель, когда о печати знал далеко не каждый капитан. – А знаете, если печать так охраняется, то в ней явно заинтересовано не только Сообщество. И, несомненно, благодаря вашему светлому уму, вы прекрасно понимаете, о чем я.
Гин закашлялся.
- Между прочим, сейчас в моем теле размножаются опасные бактерии, и если мне поскорее не введут вакцину, рассказывать дальше о планах Айзена, увы, - Ичимару с досадой развел руками, а голос заметно погрустнел, - будет некому. Вы же этого не хотите, со-тай-чо?

Ямамото, как всегда, поражал взглядом с беспристрастием базуки. Гин готов был поспорить, что у половины собравшихся от его тона пошли мурашки, но его врожденная не впечатлительность позволила показать главнокомандующему лишь долю должной реакции:

- Вы заставляете меня повторятся, со-тайчо, - обиженно протянул допрашиваемый, подминая здоровую ногу под себя, сопровождая это звучным поскрипыванием половиц: - Нападение состоится завтра, в течении дня. - обнадеживающе пролепетал Гин, переводя взгляд на Ямамото: - Вашими противниками будет Эспада, - по-видимому, фракцию Гин в расчет не брал из принципа или решил устроить капитанам приятный сюрприз: - Готею - 13-ти придется сильно напрячься. Вы ведь не допустите, чтобы Айзен устроил в Каракуре большой Бум? - непринужденным тоном выпалил экс-капитан, наигранно закашлявшись.

Отредактировано Ichimaru Gin (2009-08-18 14:58:34)

Медленно. Все события развивались слишком медленно. Если бы Айзен предупредил его о том, как медленно эта компания капитанов будет соображать, Гин бы сто раз подумал, прежде чем пойти на подобные эксперименты со своей персоной. Нога болела, по телу распространялась слабость, а Правая Рука Будущего Владыки Трех Миров вынужден сидеть на полу в обществе агрессивно настроенных шинигами. «Не самая лучшая альтернатива Тоусена и скучным белым коридорам. В следующий раз хочу отпуск в Генсее».
Гин не был ни слабовольным, ни просто слабым, но он умел ценить и себя, и свое время, а все эти разговоры, когда горстка неудачников решала, может ли она выбить у него информацию, стоит ли сначала его вылечить или просто убить, раздражали своей необоснованностью. В конце концов, они не убили его сразу, не судят его сейчас, они просто пытаются что-то у него узнать, ничего толком не пообещав взамен. Даже учитывая, что Гин собирался в ближайшее время снова их покинуть, подобный расклад казался ему несколько нечестным.  «О-я», - улыбка Ичимару стала едкой, - «неужели господин главнокомандующий правда хочет продолжать эту тему так открыто? Определенно я на подобное не подписывался! А как же занавес тайны?! Сложно пудрить окружающим мозги, когда их так много и каждому нужен индивидуальный подход».
- Не так важно, что знаю о ней я, важно, что знаете о ней вы. А вы знаете достаточно, чтобы волноваться в связи с нападением арранкаров на Каракуру, не так ли? - Гин сделал многозначительную паузу, прищуренным взглядом следя за реакцией окружающих. По его опыту, даже главнокомандующему приходилось принимать решения под давлением обстоятельств. Главное чтобы у них была хоть какая-то поддержка. - Я сказал более чем достаточно, но пока не получил ничего взамен. Так не пойдет. - Ичимару показательно потер ноющую ногу, прикидывая, что сейчас самое время надавить на больное Сейрейтея, а его, если подумать, было не так мало. За две тысячи управления Генрюсаем, у того в шкафу накопилось куча скелетов и, если он не хочет превращать Каракуру в один из них, ему бы пора принять какие-то меры. - Я знаю, что получаете вы, от моего возвращения в Сейрейтей, но мы так и не договорились о том, что получаю я. Тик-так. Время идет, а мы все ещё тут обсуждаем непонятно что. Моей скромной персоне остается надеяться на то, что я доживу до того момента, когда мои слова подтвердятся и смогу заявить вам со всем свойственным мне ехидством: «А я же говорил!»
Вряд ли горста благородно настроенных шинигами допустит, чтобы сотайчо принял решение не в сторону защиты ни в чем невинных душ, а значит, пора бы ему пойти на уступки. Если он на них способен, значит состояние Готея ещё хуже, чем думалось Гину в самом начале, а если нет, план Айзена был заведомо проигрышным. В это верить альбиносу не хотелось.

Как интересно, когда-то уже собрание капитанов судило Ичимару таким образом. При этом, тогда тоже сначала встрял Зараки, со своей недалекостью, в этот раз только он даже не стал разбираться, а просто предложил убить предателя, тем самым показав, что может быть еще большим кретином. Маюри, который также не мог остаться в стороне... все это уже давно надоело Хитсугае, для себя он называл это "бессмысленные разборки стариков". Все равно пока Ямамото-со-тайчо не выскажется, все остальное не имело никакого смысла. Да и как уже успел заметить Тоуширо, попытки запугать Гина, были именно тем, чего и ждал презренный Лис.
Тем не менее, Главнокомандующий все же провел допрос Ичимару, и смог узнать некоторые сведения о планах Айзена. Слова о некой печати, ввели парня в заблуждение. Он никогда не слышал о ней, тем более о том, что она находится в Каракуре (об этом прямым текстом заявил Лис).
Нахмурившись, Хитсугая посмотрел на Ямамото, надеясь, что он все же объяснит другим капитанам, о чем сейчас говорили. Вместо этого главнокомандующий предпочел закончить собрание. Сразу же появилось неприятное чувство о том, что от него что-то скрывают. Причем парню показалось, что другие капитаны прекрасно осведомлены, о чем идет речь.
Парень бы с удовольствием потребовал объяснений, или сам бы направился в библиотеку, где  наверняка, что-нибудь узнал, но Хитсугая решил, то, что Генрюсай-доно знает что делает, и просто взял историю с печатью себе на заметку, концентрируя внимание на других вопросах.
- Ямамото-со-тайчо, прошу разрешение, мне и Матсумото-фукутайчо с утра отправиться в Генсей, для того чтобы выполнить, прерванное задание порученное вами ранее... и если надо будет, стать первой линией  защиты Каракуры, если, как и сказал Ичимару, нападение все же состоится... - мимолетный презрительный взгляд на предателя.
  - ....Хоть я и не верю ни одному его слову, подстраховаться не мешает. Благодаря Унохане-тайчо, я чувствую себя в полном порядке, и готов взяться за это задание, - все-таки Ретсу-сан недаром была капитаном 4-ого отряда, и единственной, кроме Ямаомто-со-тайчо, кого юный гений называл с суффиксом. Хитсугая действительно чувствовал себя намного лучше. Правда парень был ужасно утомлен, и его клонило в сон, если бы не это, то гений наверняка бы потребовал немедленной отправки в Мир Живых. Но в такое время он обычно уже спал, бабушка ведь всегда говорила о том, что хорошие мальчики ложатся пораньше, не говоря уже о том, что день был не из легких, и кроме того он был сегодня ранен. Однако сейчас было не до этого. Надо было еще найти Матсумото.
Оставшись на месте, Тоуширо ждал решение Главнокомандующего.

Молчание, в котором проходил разговор предателя (причем, неизвестно теперь, какой стороны) с со-тайчо, она просто не смела нарушать, и не она одна. Гнетущая обстановка, всегда преследовавшая ее на территории первого отряда, вытягивала в струнку и так натянутые нервы. Утомительно, имя бывшего капитана звучало слишком часто, и все оттенки эмоций, с которыми его произносили, ранили невидимыми когтями не хуже, чем Хайнеко Рангику-сан. Айзен, Айзен, снова Айзен. Слишком чувствительная для лейтенанта, но умеющая держать себя под контролем, Хинамори избегала смотреть на присутствующих - сейчас она не могла быть уверенной в том, что услышала, слишком предвзято собственное мнение сейчас, потому не выдать бы себя ни словом, ни взглядом. Слова о готовящемся нападении на Каракуру только подняли волну горького негодования. Если слова хитреца верны, то Готею придется потрудиться, и довольно-таки серьезно, учитывая обескапитаненные отряды. И приходилось чуть ли не обманывать себя, пряча предательские мысли, что ей не хочется, чтобы кто-то, даже она сама, заняли место ее бывшего тайчо. В ней боролись две Хинамори - та, что пошла в шинигами и стала лейтенантом ради Айзена и та, что сейчас была полноправным членом Готей-13, ответственным за свой отряд гобантай фукутайчо.
Едва услышав заветное "Все могут быть свободны", девушка с трудом сдержала вздох облегчения. Ичимару пока в относительной безопасности, и может быть, ей удастся позже поговорить с ним, хоть и рядом будет находиться нервно пробирающее до глубины души обстоятельство в лице капитана двенадцатого отряда. Сейчас куда больше ей хотелось сбежать сейчас из этого угнетающего места, и побыть немного в тепле. Физическом и душевном. Сейчас было самым лучшим поговорить с кем-то, но... страх помешать, или навязаться заставлял держать рот на замке. Она никак не могла заставить себя подойти к кому-то, и молча выскользнула за дверь, еще не совсем осознавая, куда она сейчас направится, хотя учитывая время и напряжение, логично было отправиться в отряд. Просто здраво рассуждать не представлялось возможным. Лишь бы подальше.

---------> Территория первого отряда

Отредактировано Hinamori Momo (2009-09-08 11:50:43)

Капитан, казалось, превратилась в один слух и ничего более. Она слушала, внимательно слушала. Ичимару говорил много, впрочем, как всегда, его слова были лишь приняты к сведению, но к истине не приписаны. В этот лаконичный монолог предателя почти сразу вклинился глава ИИ. Сой Фон не любила контактировать с его отделом, но иногда приходилось. Капитан всегда относилась предвзято к этим ученым, особенно к Куротсучи, порой ей казалось, что положил начало этому чувству не его темное прошлое, а чертов Урахара Киске. Проскользнувшая нить о допросе, пропахшая пытками и будь Сой Фон менее сдержанной и хладнокровной, она бы хмыкнула в ответ на речь капитана 12-ого отряда. На беспристрастном личике главы взвода Онмицукидо так ничего и не проявилось кроме идеальной маски надменной холодности.
Девушка, казалось, на миг потеряла счет времени, но внутренне чутье услужливо подсказало, что уже поздно, а дела к завтрашнему дню только увеличиваются и отнюдь сами по себе не уменьшатся, а в данном случае становятся в геометрической прогрессии все больше и больше. Главнокомандующий, наверное, решив, что пора бы и капитанам отдохнуть, ведь они тоже умеют уставать и ускорил темп допроса.
Вопросы просты и однозначны, ответы в свою очередь приносили только напряжение. Сой захотелось воды, она знала, что сейчас только от ее хотения ничего не изменится, приходилось лишь ждать. – “И почему я ему тогда не перерезала глотку?...” – недобрая мысль, как и сама ситуация, доставляли лишь одни неудобства. Мускулы постепенно застывали, привыкшая к бурной жизни и бешенным ритмам Сой Фон изнывала тихо про себя в этой клетке для капитанов. Такого рода дискомфорт отнюдь не мешал ей сконцентрировано слушать.
На словах о печати капитан внутренне еще сильнее напряглась, ее взгляд застыл на какой-то дощечке на полу. Она сама узнала о задании относительно недавно. – “О печати знает Айзен. Ожидаемо.” – лицо девушки становилось хмурым и задумчивым. – “А значит стоит поспешить с выполнением миссии, но для начала нужно повысить охрану, придумать запасной план на случай непредвиденных ситуаций,” – руки, недавно умиротворенно опущенные вдоль тела вновь скрестились на груди. – “Что предпримет главнокомандующий, если завтра будет нападение?” – Вопросы – вязкие и тягучие, как трясина затягивали в свои воды, - мысли в ним можно утонуть и не заметить. Капитан быстро оборвала эту нить, чтобы не захламлять свой разум у нее и так хватает своих забот. Сой Фон знала, что сейчас будет делать: быстрый сон, а потом сборы на миссию. Вся документация и известная на данном этапе информация о печати, уже ожидала аккуратной стопочкой на столе у капитана. На ее прочтение и изучение тоже требовалось время, которое всегда быстро утекало, как вода сквозь пальцы. Именно сейчас девушке хотелось растянуть сутки на 26 часов.
Подобно барабанной дроби воздух разорвал вердикт Главнокомандующего, глаза Сой Фон быстрее молнии взлетели на Ямамото:
- Да, со-тайчо будет выполнено. – склонить голову в вежливом поклоне - дань уважения и признания абсолютного авторитета.
Капитан второго отряда направилась спокойным тихим шагом к предателю. С примесью металла голос:
- Вставай! – “курорт закончен” – Сой Фон смотрела сверху вниз на Ичимару. Компания для времяпровождения намечалась не из лучших. Коктейль из предателя и самодовольного уб**дка, которому дай волю, готовый всех запихнуть в пробирки, не радовал.

Отредактировано Soi Fon (2009-09-13 05:38:41)

Окончание собрания означало несколько вещей, некоторые из которых даже были приятными. Во-первых (если не в-главных) прогулка до футона. Кира чуть ли не валился с ног, а, учитывая все нервные переживания и события прошедшего дня, блондин явно будет спать без задних ног. И, что самое ужасное, за остаток ночи уже точно не выспится, а это грозит тем, что весь следующий день он будет вялым, ещё более отрешённым от мира сего, чем обычно, а уныние в его взгляде будет доминировать. Про мешки под глазами и неестественный цвет лица оттенка мешковины лучше даже не вспоминать. Вывод простой: надо хотя бы немного поспать.

Вторым пунктом шла своего рода радость за всех, кому больно или противно было находятся в Зале Собраний, ибо они могли, наконец, со спокойной душой и чистой совестью покинуть место сие. Пристально глядя на Хинамори-кун, Кира подумал, что неплохо было бы утром (если получится) зайти к девушке, чтобы просто поговорить, причём желательно на отрешённые темы, если у неё это, конечно, получится. Вообще, по хорошему говоря, парень бы направился к неё прямо сейчас и сидел бы с ней до самого утра, бережно охраняя её сон, но воспитания и излишняя скромность не позволяли ему сделать подобного, столь смелого шага…

В-третьих, сам факт того, что Кира некоторое время не будет видеть своего бывшего капитана (пусть этим временем и будет всего лишь жалкий остаток ночи), придавал парню сил, и моральных, и даже немного физических. Он успеет подумать над тем, что произошло, понять, как же ему относиться ко всему, что Гин тут выдал, и как вести себя с ним дальше. Убить и забыть, конечно, было одним из наиболее удачных вариантов, но самосуд вершить парень не собирался, не в его это было характере.

Поджав губы, блондин уныло наблюдал за капитанами Сой Фон и Куроцучи, надеясь, что такие жёсткие люди, как они, в отличие от мягкотелого его, всё-таки воздержатся от самосуда. И, прокручивая в голове эти мысли, парень никак не мог понять, почему ему упорно не всё равно, что случится с его бывшим капитаном, а ныне предателем. Какое процентное соотношение правды и фикции было в словах серебряновласого – вопрос. Но ещё большим вопросом было, почему он с такой охотой стал сие рассказывать, и что может за этой историей стоять. И, самое главное, почему его реяцу так неустойчива, что с ней творится? Но надежда, что Маюри сможет найти ответ на этот вопрос, была особенно тверда.

Кира стоял, не шелохнувшись, ожидая, не прикажут ли ему ещё что-либо, и намереваясь покинуть Зал Собраний в самый последний момент.

Отредактировано Kira Izuru (2009-09-20 20:00:55)

Ямамото-Генрюусай

Отчеканив каждое слово заключительной речи, Ямамото неслышно вздохнул. Тяжело. Вести разговор с предателем, даже находящимся не в лучших условиях, все еще тяжело. А у Сообщества сейчас на него есть преимущественно лишь силовые рычаги. И есть только сотая процента, что Ичимару после всего останется живым. Эта сотая – нападение Уэко Мундо на Сообщество Душ. Готей за всю свою тысячелетнюю историю все еще не научился прощать. Военная организация никогда не перестанет ею быть. Если в Улее, напрочь изолированные ото всех, содержатся лишь подозреваемые, но ни в чем не повинные шинигами, то нет сомнения в том, что все преступники будут казнены.
Более Главнокомандующий не произнес и слова в отношении Гина, проигнорировав его последние слова, ибо тот может блистать красноречием до бесконечности.
В который раз за сегодняшний вечер и ночь Генрюусай удивился капитану Десятого отряда, который вместо того, чтобы отправиться отдыхать после столь напряженного дня, запросил разрешение на продолжение задания.
- Если готов, подтверждаю разрешение. С утра можете приступить к выполнению. Мацумото-фукутайчо сейчас пребывает на задании,– cообщить о местонахождении лейтенанта отряда Хитсугаи в такое время было что ни на есть уместным.
Немного погодя, Ямамото обратил свой взор – по-старчески усталый, но одновременно твердый – на Шунсуя:
- Я не могу вести разговор об этом, пока предположения не подтвердятся, – тема отвратительная, но Кьераку, скорее всего, оказался прав в своих догадках. Однако слова Гина все еще остаются словами, и со-тайчо не счел разумным переливать из пустого в порожнее, в то время как Сой Фон еще даже не отправилась на миссию относительно печати. Сам же Главнокомандующий не сделал еще и шага по направлению к выходу, опираясь на свой кривоватый посох, держащий внутри недюжинную силу.
Движение – и Ичимару хватается за Киру, доселе стоящего, будто в ожидании приказа. Ямамото нахмурился: для Изуру, должно быть, настоящее испытание.
- Кира-фукутайчо, - произносит он, чтобы прервать этот кратковременный, но контакт, - ступайте на территорию своего отряда, на сегодня более приказов нет.