Территория 1-ого отряда----)

Чувствуя предвкушение о новой встрече с Ичимару, Хитсугая забыл об одной немаловажной детали. И вот шагая по территории 1-ого отряда, до него наконец дошло. В том что Гина будут допрашивать публично нет ничего хорошего. Хинамори, если Ямамото-со-тайчо прикажет вместо отсутствующих капитанов, присутствовать на собрании лейтенантам, для Момо это будет ударом. Одна еще не до конца оправилась.
- Ичимару, - сама мысль о том, что из-за этого лиса, Хинамори будет страдать, приводила парня в бешенство. А Гин точно не удержится, и скажет что-нибудь в адрес лейтенанта 5-ого отряда.
- Убью! - в душе начали зарождаться сомнения, о правильности его действий в Каракуре...сейчас, когда парень думал о том что ожидает Момо когда они вновь встретятся с Гином, юному капитану казалось что нужно было убить предателя пока была такая возможность. Вместе с тем гений переставал контролировать свою духовную силу, и поэтому без того не лучшее состояние капитана, становилось еще хуже. Однако он мог уже нормально передвигаться, запас реяцу уже достаточно накопился. Да и грозное и давящее реяцу Ямамото-со-тайчо находилось все дальше. Как полагал Тоуширо его духовная сила должна восстановиться на 40 процентов, к моменту начала собрания.
И вот уже двери Зала Собраний, такие же массивные как и ворота у входа на территорию первого. Подойдя к массивным дверям, Тоуширо на минуту остановился, а потом уперевшись руками в двери, резким рыком открыл их, при этом конечно же пришлось напрячься.
Огромный пустой зал, из мебели стоял только стул, на котором восседал Со-тайчо во время собраний.
- Похоже я первый, - оглядев помещение, констатировал "снежок". То было не удивительно, Хитсугая ближе всех находился к залу собраний, и желание поскорее исчезнуть из под взгляда Ямамото Генрюсая сделали свое дело. Даже раненый, капитан дошел сюда достаточно быстро.
пройдя на место где он по идее должен был стоять(обычно между капитанами 8-ого и 12-ого отрядов), Тоуширо подошел к стене  и облокотился на нее, дожидаясь остальных.

---------Сой Фон, Кира Изуру, Ичимару Гин----- > Тюрьма

Впереди перед ними показался контрольный проверочный пост. Отдать короткий приказ и проблема с бумажной волокитой на половину решена. Теперь они могут двигаться дальше по территории первого отряда.
Несколько десятков коротких шинпо, второй раз за день пересекать казармы первой дивизии, а в душе засело странное чувство, похожее на  дежавю. Понимаешь: что – да, ты тут был; да – знакомо, но беспокойство остается, сбивая с толку  сознание и словно надсмехаясь над тобой, легкой рукой смешивает карты разума. Вид деревянных  дверей-ставней с кадзи внушал трепет, порой казалось, что они вырастают из ниоткуда.
Идти далее и как следсвие следовать за своим тайчо шиноби не имеют права, все, что им остается - это рассредоточится по территории отряда и ожидать конца собрания капитанов. Секунда и ниндзя в черных одеждах растворятся, после отданного приказа Сой Фон, словно их и не было тут вовсе.

Звук глухих шагов,  двери постепенно открываются. Ичимару Гин по правую сторону от капитана:
- Идем, Кира-фукутайчо – жестом показать, что теперь он должен следовать с другой стороны от своего бывшего капитана.
Перестукивающий звук шагов трех шинигами  раскатывает по коридору, ведущему в помещение, где будет решаться жизнь и смерть предателя. – “Хм … только два капитана подошло… ” – угрюмая морщинка лишний раз залегает меж бровей Сой. – “И где все остальные? Даже главнокомандующего нет…Ксо” – Сой Фон недовольна таким раскладом событий, но на ее серьезном сосредоточенном лице ничего не изобличается, лишь плотнее сжимаются губы.
Слегка затормозить перед самым входом в Зал для Собраний Капитанов, загадь желание, гордо как всегда, выпрямить осанку и зайти в почти пустое помещение. Кивком поприветствовать собравшихся капитанов, не более. Затем пройти на середину просторной комнаты и резко остановиться, символично обозначая место Ичимару Гина, теперь он в центре “событий”. Сделать несколько шагов вперед:

- Твое место напротив меня, Кира-фукутайчо – сухо произнести слова, не смотря на лейтенанта, и пройти дальше вперед к началу комнаты. Капитан встала по правую руку от кресла Главнокомандующего, руки умиротворенно замерли вдоль тела.

----------> Тюрьма

- Яре-яре, не много же народу меня захотело повидать, - вечная улыбка Гина сменилась красивой маской расстройства, он оглядывался пока шел до середины, к которой его вели, - Здравствуйте, Укитаке-тайчо, Тоуширо-тайчо...
Внимание Гина заострилось на мелком капитане. Капитане Матсумото. Он снова расплылся в улыбке, но ничего не сказал ему. Его лицо так многое ему говорило, что даже заставило его с наслаждение облизнуться. "Кажется, что меня очень не любят... Как это мииило~" Тут его внимание вернулась на леди-капитана, с которой он чуть было не столкнулся, когда та так резко затормозила, тем самым указывая ему место.
-Могла бы и сказать, - пожал плечами и совершенно со спокойным лицом, если так можно было называть лицо с такой шириной улыбки, сел на пол, смотря перед собой, - Вы уж простите, нинбантай-тайчоооо~ но у меня нога больная... Вы и так заставили меня быстро двигаться, так что я пока посижу. Пока гости не соберутся.
Он сложил ноги под себя, а руки в замочек перед собой, смотря поверх них на двух капитанов, которых мог видеть, и ещё сильнее растянул улыбку.
- Ну что же у Вас такие лица кислые, а? К примеру Вы, Хитсугая-тайчо? Не уж-то так не рады меня видеть? - он внимательно посмотрел на капитана десятого отряда и приоткрыл глаза, так что можно было увидеть два красных уголька.

<--------территория первого отряда

Вошла.
Молча поздоровалась со всеми присутствующими кивком головы. Женщина приятно улыбнулась, в своём типичном стиле "не от мира сего" и заняла своё место.
Надо ли сказать, что она была озадачена причиной созыва капитанов? Ну, безусловно причин можно было придумать много, но как всегда одна была хуже другой и поэтому хотелось наивно верить, что причины всё же получше. Ну, или как минимум не самые худшие.
Не самой худшей, по её мнению, было бы рассуждение на тему "Ичимару Гин и как с ним бороться", а самой худшей...лучше даже и в суе не упоминать и не думать, нет-нет, однозначно не стоит. Ретсу внимательно пригляделась к Гину и на лице её появилась толика...не то чтобы гнева, скорее неприязни. Ей была неясна цель его помещения в это "святая святых", учитывая его предательство, так же как и не была ей ясна причина того, что он так нагло держится в обществе остальных капитанов.
Возможно, его просто никто не учил, что обманывать людей нехорошо. И что не стесняться этого - вдвойне нехорошо. А ещё, нужно в присутствии других соблюдать этикет.
Женщина отвела взгляд в сторону капитана Кучики, всего на пару секунд, для реабилитации эстетического чувства. Он являл собой куда более приятное зрелище. Благородное, так сказать. А всё благодаря чему? Правильно, хорошему воспитанию.
После сей реабилитации, она позволила себе уставиться в пространство перед собой и глубоко задуматься над ошибками в процессе воспитания молодёжи. Про это тоже надо написать книгу. И одну из них подарить Ичимару. И посвятить ему целую главу, которую назвать "Да возлюби ты и зауважай ближних своих, как хочешь ты, чтобы зауважали и возлюбили тебя самого". Правда он вряд ли поймёт что-то и извлечёт для себя ценный урок.
Капитан вздохнула.
"Поскорее бы все заняли свои места и начали обсуждение...я уже устала за сегодня."

Сдержанно кивнув зашедшему Укитаке, Хитсугая продолжил смотреть в одну точку на полу. Раздражало. Все - собственное бессилие, неокрепшая духовная сила, присутствие Гина, и взгляд Укитаке, которым тот сверлил парня. Коечно капитан 13-ого отряда всегда был добродушным человеком, и всегда по особенному относился к самому Тоуширо, это юный гений мог понять. Но сейчас, какой-то заботливый взгляд который чувствовался кожей, без слов давал понять о чем думает Дууширо.
- Жалеешь меня? - тут же вспомнился и взгляд Ямамото, оценивающий " сможет ли, капитан Хитсугая, некоторое время находиться в вертикальном положении, без какой либо помощи". И Матсумото, по глазам которой читалось что она думает о том, что парень решил встать и продолжить выполнять свои обязанности. вместо того чтобы сидеть в кабинете. И Уноханы, которая не очень правдоподобно показывала, что относится к Тоуширо как к капитану, а не как к ребенку. Бесило.
Правильно, капитан 10-го дивизиона сам был виноват в том что недооценил Эспаду. Шестой номер, с которым ему пришлось встретится до этого был намного слабее пятого номера.Никто не мог предположить что у них будет такая большая разница.
Отвлечься от невеселых мыслей, парню помогло приближение нескольких реяцу, во главе с духовной силой капитана второго отряда. Как и в самом кабинете первого отряда, Хитсугая слишком поздно почувствовал ее, и поэтому Сой Фонг, Кира Изуру, и Ичимару Гин появились в кабинете раньше чем парень смог на это нормально отреагировать.
- Где Матсумото? - последний раз Тоуширо отдавал ей приказ лично сопроводить предателя к территории первого отряда, но ее не был - он бы почувствовал. Хотя ясно что Сой Фонг могла просто не позволить ее конвоировать, этой женщине не было знакомо слово "компромисс".
- Не важно - присутствие Гина, резко накалило атмосферу в зале. Его скорее всего это только обрадовало. А вот начало всех этих кривляний, задело самого Хитсугая за живое. Парень непроизвольно напрягся.
- К примеру Вы, Хитсугая-тайчо? Не уж-то так не рады меня видеть?
Это было последней каплей. Юный гений сделал шаг в сторону предателя и нахмурившись еще сильнее обычного. Всем видом показывая как он относится к тому, что ему приходится снова лицзреть это хитрое лицо, произнес.
- Ичимару, зачем ты здесь?! Отвечай! - Тоуширо увеличил свое духовное давление, чтобы показать насколько он серьезен, офицеров наверняка бы сейчас просто припечатало к полу. Все в зале наверняка почувствовали холод, испускаемый духовной силой капитана, еще с Руконгая. Но то что он не до конца восстановился, сыграло свою роль, и после этого Хитсугая чуть шатнулся, и снова облокотился к стене.
- Ублюдок, если ты хоть посмотришь в сторону Хинамори... - само присутствие Гина заставляло юного гения вспоминать самые неприятные моменты его жизни. Как Хинамори напала на него, как ему пришлось ее ударить, с каким довольным лицом, Ичимару сказал ему остаться с раненой Момо.
- Если ты еще раз станешь тем, изза кого ей придется страдать... ты не жилец - парень снова встал ровно, и опять же сделал шаг в сторону предателя, машинально хватаясь за меч. Даже одна фраза Ичимару, могла вызвать у Тоуширо желание показать банкай. Однако на этот раз праень остановился. Потому что в зал прошел никто иной как Кучики Бьякуя. А за ним следом появилась и Унохана-тайчо.
Встав на свое место, Хитсугая посмотрел на парня своим фирменным взглядом, в котором отражалась вся решимость юного гения упокоить Лиса.
Тут появился Со-тайчо и прошел на свое место. Тоуширо просто молчал, не сводя глаз с бывшего капитана третьего отряда.
- Еще раз сьехидничай, и ты труп.

Отредактировано Hitsugaya Toushirou (2009-05-09 23:28:09)

Оос: Хитсугайя-тайчо пишите, пожалуйста, мое имя без буквы “г”

Лейтенант третьего отряда сразу же исполнительно и незамедлительно прошел на свое место. Сой Фон импонировали такие люди: не задающие лишних вопросов, не лезшие в чужую жизнь, делающие то, что им положено ни больше ни меньше. Строгая дисциплина, никаких личных отношений на службе – это она ценила. Кира входил в строгие рамки капитана второго отряда, ей это нравилось.

Край хаори еще еле колышется, после того, как девушка остановилась, а речь Ичимару, подобная яду излилась новыми порциями и весьма некачественными. Его пахабный тон обращения, манеры, невербальное поведение, казалось, он не понимал в какой ситуации находился, что весьма глупо и излишне самоуверенно, без имения фундамента. Казалось, что он не понимал простых истин: сейчас на плахе – его жизнь, что эта женщина конвоировавшая секунду назад по приказу генерала проголосует за его смерть, смерть, а не жизнь. Сой Фон плевать, она убивает без сожалений. И сейчас он должен предоставить то, что могло бы заинтересовать ее, и других капитанов, чтобы сохранить ему право на существование. Ежели нет, тогда смысл этой пьесы и смысл самого прихода в обитель шинигами?

Взгляд острой стрелой метнулся на Гина, она уже видела, как ее кунай перерезает ему глотку, эта кровь, этот адреналин, эта жестокость, много ярче самой светлой звезды на небосводе искра вспыхнула в ее глазах. Она никогда не потерпит нарушение субординации ни в своем втором отряде ни тем более в Зале Собрания на территории первой дивизии. Ей плевать кто ты. Капитан, офицер, рядовой, она всегда действует по графе устава.
Мгновение идеальный шаг шинпо, Сой замирает перед Ичимару безликой статуей богини войны, лицо – само наплевательство. Занпакто тихо замирает у его горла с правой стороны, по мраморной шее альбиноса, испещренной тонкими алыми артериями, просвечивающими через тонкий покров кожи, течет рубиновая полоса крови. Еще один непродуманный жест и она пережжет ему глотку. Смотреть ему в щели глаз, осмотрительно скрытых ресницами, чтобы солнце не выжигало ультрафиолетом чувствительные роговицы красных глаз, обрамленных алым белком.

- Ты понимаешь, Ичимару, что я первая буду голосовать на Собрании капитанов за твою смерть. Следовательно тебе следует разговаривать со мной ласково. – тихая речь, пропитанная угрозой, как дрянная реальность угарным газом, была слышна на всю комнату. – А теперь встал и замолчал до прибытия Главнокомандующего. – взгляд женщины отливал блеском стали, таким же острым опасным и манящим. Ее голос не терпел возражения, она признает только порядок. Доля секунды, стягивающая нервы в сухую спираль и ее гнев перенаправляется на капитана десятого отряда, неосмотрительно решившего спустить реяцу и обречь менее слабых шинигами на дискомфорт, находящихся на совете капитанов:

- За подобное поведение в Зале Собрания, Хитсугая – тайчо вы пойдете под трибунал, - взгляд холодных глаз медленно пытливо соскальзывает на талантливого ребенка, - А перед этим как минимум навестите апартаменты камер строгого содержания второго отряда. – слова звучали подобно приговору, она не потерпит нарушения субординации и пойдет против любого из присутствующих ради блага Готея 13.

Секундой позже на сцене театра появляется глава клана Кучики, на миг перевести взгляд на него и поприветствовать кивком, следом не заставило себя ждать и появление капитана отряда боевого уклона, незаменимого в сражении. Легкий поклон головы адресован и ей. Сой Фон уважала Рецу.
Приход главнокомандующего ознаменовала звенящая тишина, резко воцарившая в помещении. Генерал вошел в Зал, Сой убирает лезвие от шеи альбиноса, тихий характерный шелест от возвращения занпакто в ножны, миг, она на своем месте. Суровый вид, она не признает слабости – они слишком дорого стоят.

«Какие они агрессивные и не дружелюбные, яре-яре. Даже воздух кругом дрожит от их злобы и неприязни ко мне. За то сколько внимания к моей скромной персоне» От таких мыслей его улыбка только ширилась. Он пробежался взглядом по новоприбывшим, не придавая их приходу никакого значения. Только заметил что атмосфера молча накалилась, да бы все кто пришел не питали к нему теплых чувств. А воздух и в правду становился все тяжелее и как будто гуще от чувств, что витали в нем. «Интересно, как произойдет прорыв этой агрессии, и кто же будет тем первым? Кто?»

Его мысли прервал этот самый прорыв агрессии. Перовой была Сой, что вызывало лишь злорадное удовольствие. Когда её зампакто коснулось шеи и разрезало кожу, больно не было, даже как-то приятно. «Ну что, насекомое, не такие у тебя и стальные нервы, как хотела ты показать. Слабачка...» Его губы все так же были растянуты в улыбке и держался он, не смотря на меч у горла, весьма уверенно. Гин знал, что сделать она нечего не может, только лишь покрасоваться перед другими и все.

Следующим был, как и ожидалось, Тоуширо. Но тут была чистая ненависть и злоба к нему, не грамма пафоса, как в Сой Фонг. «А вот тут может случится не предвиденное. Молодость, яре-яре~ Сколько в нем ненависти и злобы ко мне.» Но отвечать на вопросы этого сосунка Гин даже не собирался. Он знал, что они ему все не указ и тем более не угроза. Правда в нынешнем положении, со столь низким уровнем реатцу, давление ощущалось всем телом. Он чуть поморщился и с большим трудом задышал. помогая себе удержаться Гин уперся рукой в пол, но так что бы остальным было этого не видно. Теперь ему оставалась ждать.

Ожидание было не долгим. Двери снова медленно, с глухим грохотом, открылись и в Зал вошел Ямамото со-тайчо. Ичимару тут же отпустили и разошлись по своим местам, так что он смог свободно потереть порезанное и заулыбаться сильнее. «Этот старик не когда не потеряет статность и хватку.» Потирая порез Гин внимательно смотрел за передвижением со-тайчо, вплоть до того как тот сел и обратился к нему. Вот тут начиналась игра по крупному.

- Доброго вечера, Ямамото-со-тайчо~ - казалось, что из своего обычного состояния, когда Гин улыбался, он перешел в другое и улыбка стала еще шире. Впрочем, голос бывшего капитана звучал серьезно, - Я готов ответить на все Ваши вопросы и рассказать то, что вы посчитаете нужным, но это касается только Вас, со-тайчо, и только из моего уважения к вам.~ Правда, я не смогу этого сделать, если так продолжится и дальше, ведь о каком правосудии может идти речь, если все происходит так? - многозначительным тоном, почти незаметно качнув головой в сторону Сой Фонг, но не удостоив ее и взглядом.

Отредактировано Ichimaru Gin (2009-06-12 04:11:51)

Ретсу с искренней горечью в глазах наблюдала за поведением Сой Фонг, Хитсугаи и Гина. Она конечно была не за него. Отнюдь, она считала, что он достоин наказания, но не могла она оправдать того, что ей пришлось увидеть. Мудрость и глубина человека, по её мнению, заключалась в умении держать свои эмоции в себе, скрывать их и это, должно бы, проявляться в независимости от возраста, по её мнению. Да и вообще, где их манеры? Банальные нормы приличия, общепринятые человечеством вот уже много лет?
Потом, Гин стал скрывать эмоции. Значит вот она, его хитрая сторона. Уметь делать из себя что дурака, что мудреца. Унохана настолько увлеклась изучением его личности, что в какой-то момент поняла, что перестала улавливать суть того, что говорил Ямамото.
Но потом суть до неё дошла и дошла крайне резко. Ей даже показалось, что кровь прилила к вискам и сердце забилось быстрее. Знаете, когда от вас зависит чья-то судьба, невольно начинаешь волноваться.
Заслуживает ли Гин смерти? - вопрос, который был на повестке дня. С одной стороны, Унохана была за. Потому что предавший один раз предаст и другой раз. Это закон жизни, к сожалению. Сколько бы мы не надеялись на исправление людей и не прощали их, мы всё равно натыкаемся на те же грабли: мы оказываемся преданными, опущенными, оскорблёнными и униженными. Ичимару, если его оставить в живых, или, не дай Господи, вернуть на его позицию капитана, предаст. И как-нибудь ещё изощрённее, исподтишка, чтобы посмотреть, как все вокруг напрягаются ещё сильнее. Этакий садизм, наблюдая за тем, как другие пытаются "разобраться со сложностями", самому их создавать. А потом снова попасться. И тут начнётся уже мазохизм, наблюдать, как твоя жизнь оказывается в руках других и как все хотят порвать тебе глотки.
Но Ретсу была бы не Ретсу, если бы в ней не было противоречивого начала Добродетели. Ей почему-то казалось, что казнь - это хоть и высшая мера, хоть и урок для тех, кто в будущем захочет поступать так же, это не выход из сложившейся ситуации. С одной стороны, как уже сказано выше, из-за доброй души - почему бы не посадить его где-нибудь, где только четыре стены и ничего больше и не выпускать, до скончания веков? И чтоб его не навещал никто, только еды подбрасывали и всё. Или лишить его меча и отправить в изгнание, куда-нибудь, откуда не возвращаются? Хотя, это были довольно абстрактные понятия. Ведь в существовании этих "где-нибудь" и "куда-нибудь" женщина очень сомневалась. А вторая причина...почему-то ей вдруг пришла в голову мысль, что Ичимару этого и добивается. Как-то слабо ей верилось, что он бы пришёл с повинной или дал бы себя поймать без каких-то задних мыслей. Наверняка он задумал что-то. И всё, что происходит входило в его планы. Он же не дурак, ой отнюдь не дурак! Способный с детства мальчик не мог поглупеть со временем, а как раз напротив - стать только страшнее.
И от этого у Ретсу мурашки побежали по спине. Неужели...вдруг и впрямь здесь какой-то подвох? Но она побоялась выразить свои мысли вслух. Даже при большом желании, ей не хватило бы слов. И она, практически на сто процентов была уверенна, что выскажи она сейчас свою точку зрения, её обвинят в том, что она на этот раз какая-то не патриотичная.
А если Ичимару добивается того, чтобы приговор наоборот, отодвинули?...В общем, мыслей много, а поддержку она не могла найти. Ни один из капитанов, которых она окинула беспомощным взглядом, не показался ей достаточно надёжным, чтобы поделиться с ним своими сомнениями.
Унохана прикрыла лицо рукой, принявшись потирать виски. Надо обмозговать всё это. И быстро.

ОФФ: заранее говорю Soi Fon - в своих постах я самостоятельно решаю, как писать имя персонажа. правил на эту тему нет и я имею право на это.

Главнокомандующий стоял пред подчиненными, слегка опираясь на свою трость, по его виду было ясно, что он предельно серьезен. В зал стали прибывать все больше людей. Все сосредоточились на Ичимару Гине. Тут же в зал вошел Хисаги. Извинившись за опоздание, Хисаги встал в стороне. Переведя взгляд на Хисаги, Ямамото не промолвил ни слова.
Воздух тяжелел. Денек у главнокомандующего Ямамото выдался на редкость сложный. Слишком много катастроф, бед и прямых угроз.
Задумчиво облокотившись об посох, главнокомандующий обвел всех капитанов и лейтенантов суровым взглядом. Выслушав его слова и мысленно вздохнув, Ямамото бросил свой взгляд на Сой Фон.
- Капитан второго отряда, Сой Фон.. - сделав небольшую паузу, продолжил - Не надо давать волю своим чувствам, ведите себя так, как подобает Капитану. Не делайте так, чтобы мне пришлось вывести вас отсюда. Вы все поняли? - Не дождавшись ответа, Капитан снова перевел свой взгляд на Ичимару Гина.
- Начинай! - Голос Генрюсая был грознее чем обычно.

Отредактировано Yamamоto Genryuusai (2009-05-28 22:34:38)

Сейретей - великий белый муравейник, который стоит на службе у Короля Душ, ставя своей главной целью защиту его интересов и уничтожение пустых. Но так было не всегда. Были времена, когда еще не существовало ни военной организации под названием Готей 13, ни аристократических кланов. Летописи с описаниями тех годов, а лучше сказать веков, сейчас пыляться на темных полках библиотеки, в самой крайней секции.

Строительство этой белокаменной крепости началось в то время, когда Укитаке и Киораку еще не являлись студентами Академии Шинигами, так как, даже ее, тогда не существовало. На месте аристократических улиц и опасных районов Ругонкая, протягивались необработанные земли, на которых само понятие жизнь не вписывалось в рамки тогдашних условий. Лишь с высоты птичьего полета можно было заметить, как на поверхности однообразных равнин, одиноко кустятся маленькие, похожие на точки, хижины. Именно в них и зарождались основы основ жизни шинигами. Среди обычных душ, которые попадали сюда из Генсея по простой случайности, выделялись те, кто обладал сверхъестественной способностью, а именно, чувствовать жизненную силу других. Но эти особы редко выживали, потому что больше всего наводили на себя внимание Безликих, которые после начали называться пустыми. Единственным законом, который во многом определял судьбу отдельно взятой души, был естественный отбор - выживает сильнейший. Из-за отсутствия защиты  и поддержи со стороны королевской стражи, поселения были отданы судьбе на попечительство. Тогда по земле спокойно разгуливали огромные, внушающие страх одним своим видом, существа со сквозными дырами на теле. Жители деревень частенько находились на гране разрушения, а иногда и вовсе в шаге от гибели. Но в одну из таких варварских охот, которые проводили пустые, на арену вышел стариц. Все его тело было украшено шрамами, в руке он держал яркий огненный меч, которым он, прежде чем стереть с лица земли пустого, заставлял его испытать муки ада. Его звали Ямомото Генрюсай, который в дальнейшем создал Готей и Академию Шинигами. При виде его могучей фигуры, противники обращались в бегство, умоляя о пощаде. Никто не знает, кем является Генрюсай по своей природе: сверх-существом, обладающим запредельными возможностями или дьяволом, который принял обличие немощного старца с посохом в дрожащих руках. Но все уверены, что он не шинигами.
Это одна из версий, которая прописана в учебнике по Истории создания Сообщества Душ. Некоторые слепо в нее верят, другие считают это бредом сумасшедшего ученого. Капитан тринадцатого отряда, придерживался мнения, что Сообщество Душ было создано Королем, а Готей, сенсеем, дабы защитить Генсей от вторжения пустых и не дать нарушиться равновесию между силами добра и зла.

Именно эта история, которая запомнилась Укитаке еще со студенческих лет, всплыла в его голове, когда хрипловатый голос главнокомандующего, разрезал натянутую до критического предела, тишину. Джууширо стоял прямо, лицо выражало строгость и холодное спокойствие. Карие глаза были опущены в пол перед собой, все тело внимательно слушало диалог предателя с Ямой-Джи.
Ичимару, как ты смеешь еще ставить свои условия и просить о личной аудиенции. Будь я на твоем месте, я бы ни слова не проронил, а с гордостью ждал вынесения вердикта. Но такого никогда не случится, я никогда не принесу боль своим товарищам и не предам их.
Судя по выражению лиц присутствующих, все ждали решения главнокомандующего, которое во многом бы определило дальнейшую судьбу войны против Айзена. Укитаке прекрасно понимал, что, как и все другие капитаны, он тоже обладает правом голоса, который он мог отдать как в пользу казни, так и в сторону помилования. Но принять правленое решение, оказалось труднее, чем ожидалось. Внутри души капитана разгорелись не хилые страсти. Подобно двум противоположным стихиям, столкнулись в битве, чувство долга и принципы морали.
Да, Гин - предатель. Он, безусловно, является преступником и заслуживает применения к нему высшей меры наказания, но он также имеет право на жизнь, которого не в силах его лишить даже мы. Заключение - более гуманный путь решения этого вопроса. Ведь если приставить к нему в охрану двух капитанов и отобрать его занпакто, то он не сможет оказать сопротивления. И когда-нибудь расскажет обо всем, что интересует Готей 13, сам.
Внимание тринадцатого привлекло поведение великого врача всех времен и народов, которого тоже удручала сложившаяся ситуация.
Рэцу, как ты поступишь? Как я хотел бы поговорить сейчас с тобой и обсудить данную обстановку. Мысленно, тихим и теплым голосом спросил девушку, Укитаке. Он знал, что ответа на него он не получит. Не думай о плохом и знай, что я всегда буду на твоей стороне, не зависимо от решения, которое ты примешь.
Мысли оборвались, когда в зал ворвался Хисаги Шухей, по видимому тоже приглашенный на собрание, только зачем. Он был ниже капитанского ранга, а следственно находиться здесь, ему запрещалось. Видимо это очереной замысел Ямомото Генрюсая. Оставалось, лишь ждать дальнейших приказаний.

Воспоминания - единственное, что навсегда остается с нами, единственное, что остается от человека или шинигами.
Этот день по истину был особливым, так как самого утра происходили странные вещи. Внезапное происшествие, которое повлекло за собой Собрание Капитанов, не могло быть простой уткой. И поэтому все капитаны и представители своих отрядов шли прямиком в Зал Собрания,  думая о том, что именно их ждет за этими огромными дверьми.  Настрой у каждого в зале был самый, что ни наесть весьма решительный. Но конечно есть и исключения. Например, вечно опаздывающий и не видящий причин для оправдания Капитана восьмого отряда Киораку Шунсуй. Он как всегда начинает свой день, как самый культурный шинигами, то есть со стопочки великолепного саке, который дает ему стимулирующий заряд. Ну так, что бы опять не уснуть. После этого конечно Шунсуй выслушивает нотации от своего лейтенанта, которая сегодня сказала очень важную вещь:
-… Тайчо, сегодня должно состояться Собрание Капитанов, где Вы должны обязательно присутствовать!
Конечно, Хачибантай тайчо, про это важное дело забыл, что и явилось причиной его опоздания. Но, как всегда, Киораку входит в Зал, как ни в чем ни бывало, как будто, так и надо.
Да уж, надо было собой взять Нанао-тян, хотя какая разница я бы все равно бы опоздал.
Увидев уже собравшийся народ Восьмой, поднял правую руку, с которой слегка сползло розовое хаори.
Надеюсь, я не слишком опоздал. Да нет, если бы очень сильно бы опоздал, все бы уже расходились, а так нормально.
Помохав в знак приветствия и пройдя на свое место, Шунсуй почувствовал испытывающий взгляд - это был родной взгляд, Главнокомандующего Ямамото-Генрюусая. Отвечая на взгляд, чуть улыбаясь:
-  Яма Дзи! – держась одной рукой за шляпу и чуть кивая, капитан поздоровался с сенсеем.
После, увидев на полу сидящего Гина, провел рукой по дуге своей шляпы и слегка улыбнулся.
Ухты, а тут у вас весело.

Отредактировано .Kyouraku Shunsui (2009-06-15 17:06:16)

ООС: сессия сильно вдарила мне в голову, если что не так - суман.

Глаза лейтенанта широко распахнулись, мозг силился принять (не осознать, не оправдать и даже не понять, а просто принять) такую наглость в поведении своего бывшего капитана.

«Он что… и вправду хочет личной аудиенции? Неужели он настолько самоуверен, чтобы намекать на то, что люди, собравшиеся здесь, некомпетентны? Нет, это не просто самоуверенность, она граничит здесь с непревзойдённой наглостью, всё больше с каждой минутой объединяясь с ней в тесный тандем…»

Кира еле сдерживался. Уж с чем-чем, а с самообладанием у блондина проблем не было. Всегда спокойный, рассудительный, сейчас, накормленный до отвала фальшью, ложью и невыносимой наглостью, парень ощущал, как кровь в его венах начинает закипать. Лейтенанту пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы с уст его не сорвался крик злобы и отчаяния, а пальцы за спиной переплелись ещё сильнее, парень чуть не дрожал от нахлынувшей на него волны возмущения, и только когда во рту почувствовался солоноватый привкус крови, самообладание вернулось к блондину.

«Молчи, Кира Изуру, не пристало тебе выходить из себя, не смей показывать свою слабость, не сейчас, Он не выведет тебя из себя, нет…»

Неприятное осознание того, что когда-то давно он, видя непревзойдённую слаженность в работе капитана и лейтенанта Готэя, пообещал, что сможет достичь высот, что станет сильнее. Но теперь ему было невероятно неприятно сознавать, что вдохновил его «не тот» человек, и что предан он был не тому.

Жизнь без утрат невозможна. Но, потеряв однажды, снова суметь привязаться к людям, открыть своё сердце, не боясь опять потерять, способен не каждый. Сердце Киры, доброе и чистое, на такое способно. И, скольких бы он в своей жизни не терял, он продолжает верить жизни, верить, что в следующий раз она над ним не подшутит.

Потеряв родителей, но, не потеряв веры, он получил в награду новую жизнь в окружении замечательных и дорогих людей, один из которых оказался предателем. Но мир на этом не закончился, а самая интересная история жизни даже не началась…

Кира окинул взглядом помещение. Капитаны пребывали в глубоких раздумьях, вполне понятно по поводу чего, в данный момент. Блондин неглубоко вздохнул, понимая и даже в какой-то степени радуясь тому, что его мнения, как чина нижестоящего, могут и не спросить при вынесении приговора. Однако… а что если вдруг спросят? Что он ответит?..

И в потоке самих мыслей наступила длинная пауза.

Двери снова отворились и вошёл Хисаги, человек, от которого Кира сегодня и узнал о том, что в Сообщество Душ вернулся Ичимару Гин. Большой радости эта новость от старого друга, как можно было ожидать, не вызвала, но лейтенант третьего отряда был даже рад, что обо всё узнал от него, а не от кого бы то ни было ещё…

Парень вновь перевёл взгляд на главнокомандующего, сурового в своих действиях и даже словах, и с небольшим облегчением отметил, что с бывшим шинигами сюсюкаться не собираются. Вопрос в другом, как долго сам Лис будет строить из себя недотрогу и саму невинность, продолжая прощупывать почву, и как долго со-тайчо будет эти потуги терпеть?

Возможный ответ Ичимару вновь оттягивали всё прибывающие верха отрядов.

- Хинамори-кун, - одними губами промолвил Кира, глядя на входящую в Зал лейтенантшу пятого отряда. Что-то вздрогнуло и резко оборвалось у блондина внутри.

«Ну, почему она здесь? Всё понятно, и/о капитана, но неужели никого не заботят её чувства?»

Ответ на этот вопрос был ясен как Божий день: «Военная организация Готэй 13, где нет места эмоциям, где есть дисциплина и свои порядки. Точка. И никуда не денешься, мы выбрали этот путь сами…»

Блондин проводил взглядом девушку. Он видел, как она торопливо шла к своему месту в Зале Собраний, видел, как она посмотрела на Гина, и сердце парня сжалось. Желание покинуть территорию первого отряда зашкалило. Хотелось взять Хинамори за плечи и увести её куда-нибудь подальше, чтобы она этого фарса не видела. Найти Абараи, усестся где-нибудь втроём, выпить чаю и спокойно поговорить – провести обычный тихий вечер вместе.

Но это было невозможно…

Взгляд голубых глаз потускнел, кивок появившемуся Кёраку-тайчо был коротким и формальным, после чего блондин вновь посмотрел на Ичимару.

«Говори уже, целую ночь тут стоять никому не улыбается. И тебе, мне думается, тоже…»

***
- Ах вы...! - ждать он никогда не любил; шунпо и максимально быстрый удар, который Зараки смог сотворить за долю секунду своей цели достигнуть не смог. "Примеро" и его фрассион скрылись в Гарганте. «Шустрые ублюдки...» Короткая и прекрасно подходящая для этого момента мысль промелькнула в голове капитана, а затем бесследно испарилась. Небрежно запихнув безымянного в ножны и уставив взгляд на землю он быстрым шагом побрел туда, где сейчас должна была идти битва, которую он променял на сражение против Старка и Лилинетт. «Там наверняка все уже разобрали противников и придется мне делить какого-нибудь слабака с... другим слабаком. Одно дело собственноручно надрать задницу паршивцу, другое когда тебе втюхивают никчемную помощь, лишая удовольствия.» Такой расклад совсем не устраивал "ценителя отличной драки" и поэтому, поразмыслив, он решил переждать какое-то время на скамеечке возле фонтана. «Может кто из наших голову сложет, а я и появлюсь.» Опустив тяжелый зад на твердую поверхность скамьи, комфорта громила, естественно, не испытал... Зато вид на фонтан был неплохим. Правда эстетом Зараки назвать невозможно, поэтому для него всю красоту можно охарактеризовать, как: "Красивая вода".
Ждать он никогда не любил; каково же было его удивление, сопровожденное ругательствами, когда он увидел, что в том месте, где должен быть хотя бы один труп, не было не то что мертвой плоти, но и вообще никого... «Ядрена вошь, они что забыли про меня? Да какого хрена я вообще сюда приперся. Наш карлик-командир приказал мне разобраться с эспадой в "Центральном Парке", а они свалили. Ну, на нет, и суда нет.»
Все ещё осматривая это место, капитану сразу бросились в глаза следы битвы: к черту разрушенная архитектура, раздолбленные скамейки и фонари, мелкие построения вроде магазинчиков и киосков вообще разнесены в клочья, асфальт также сияет шрамами. Это злило его ещё больше. «Повеселились и разбежались. Говнюки.»
Мысленно позвав "Адскую бабочку", здоровяк мгновенно попросил открыть ему врата в Сейретей. Пора валить из этого мира; сегодня он не принес радости для Кенпачи.
***
Дом, милый дом. «Опять эта вонючая дыра.» - обычно Зараки, все таки относится к своим покоям более терпимо, но после пережитого им в Каракуре, сейчас его раздражало практически все. И единственное, что сейчас могло его успокоить, это «Заснуть на несколько часов, и не дай бог, меня кто потревожит. Бошку сверну!» Кровать - жесткая, со старыми простынями, немножко грязная, именно то к чему привык Кенпачи и то, что ему требовалось сию минуту. Бросив: меч на пол, капитанское хаори на стул; он буквально "плюхнулся" в постель. Обычно, чтобы заснуть одноглазому требовалось как минимум секунд 20-30, но сейчас глаз(а) закрылись моментально и как обычно, сон был пуст и темен.
Время, время, время... Никогда за ним не уследишь, не поспеешь; вот и сейчас "Адская бабочка" влетела тихо и бессовестно, нарушая мертвый сон капитана. Собрание капитанов. Вы опаздываете. Торопитесь.
Ждать он никогда не любил; «Йошкин кот, эта бабочка всегда появляется так внезапно. Спал я все равно хреново - инстинкты долбаные. Блин, все таки надо поторопиться, пожалуй. Хочу узнать, что там произошло перед тем как меня кинули!» Хаори лежащее на стуле было моментально накинуто, а меч засунут за пояс, там где ему и положено быть.
Двери из "харом" Кенпачи открылись и широченные размах шагов кэпа понес его на территорию первого отряда, в Зал Собраний. На путь до величавых дверей зала, Зараки потребовалось около двух минут. Он опаздывал. Остановившись пред входом, он смачно сплюнул и наконец отворил их. Все были на местах... И даже кое-кто лишний. «Едрить твою налево! Ичимару Гин!»
- Что за чертовщина?! Какого, он тут делает, - Кенпачи был действительно удивлен, но тут вспомнил кое-что и продолжил в менее повышенных тонах, - Ах, да... Извините за опоздание. Введите в курс дела, чтоли.

Отредактировано Zaraki Kenpachi (2009-06-26 13:12:40)